Утиное открытиеe
Охотничий праздник

   Каждый раз с нетерпением жду открытия летне-осенней охоты на уток. Причем началось это очень давно, еще в школьном возрасте, когда отец в первый раз взял меня с собой на такую охоту. Помню, как мы топали от дома пешком до утиных болот около 6–7 километров, неся на себе палатку, еду, оружие и патроны. Конечно, в основном снаряжение тащили взрослые, но и мне, пацану, тоже досталось.

   А дальше были костер, похлебка, ожидание рассвета и первых утиных налетов. Утром канонада стояла такая, словно начались военные учения, а когда батя сбил у меня на глазах чирка, детскому счастью не было предела. Вот так маленькие мальчишки и становятся заядлыми охотниками.
    Прошли годы уже более 10 лет нет моего папы. По наследству от него мне перешли его охотничьи ружья, кое-что из снаряжения, да остались воспоминания о наших совместных охотах. Теперь все утиные открытия встречаю вместе с сыном и друзьями-товарищами. Давно нет того количества уток в охотугодьях возле моего дома, как это было раньше. Болота осушили и застроили дачами. Спасибо за это нужно сказать первому и последнему президенту СССР Михаилу Горбачеву и его проекту по выделению под застройку в Подмосковье так называемых неудобий, которые являются лучшими охотничьими угодьями для водоплавающей дичи и родильными домами для диких животных. Вот их-то в первую очередь и уничтожили. Теперь, конечно, во всех смертных грехах можно винить охотников: они выбивают последних зверей и птиц. Поэтому на открытие утиных охот в те места, где мы охотились вместе с отцом, я больше никогда не попаду. Нет там охотугодий, и уток нет.
    Зато теперь можно уезжать от дома на автомашине на значительные расстояния, чем я каждый раз и пользуюсь. Отъехать 100–200 километров от Москвы и хорошо поохотиться на уток — такая возможность у меня есть.
    В начале августа каждого года начинаю готовиться к охоте. Все как и раньше: проверяю оружие, патроны, палатки, собираю посуду, созваниваюсь с товарищами. Обязательно связываюсь с охотоведами и егерями хозяйства. Переславское охотхозяйство Военно-охотничьего общества находится от моего дома в 173 км, как вы понимаете, это не расстояние для поездки на охоту жителю Московской области. Считаю, что охотбаза практически рядом.
    Утиный шалаш, где я каждый раз встречаю открытие летне-осенней охоты, находится в одном и том же месте с 1998 года. Сами считайте, сколько прошло времени. С тех пор уток стало меньше, но все равно за утреннюю и вечернюю зори иногда удается выполнить всю норму отстрела, если хорошо попадать. А.норма не маленькая — 10 уток в день.
    Правда, такое бывает не всегда. У.меня лично стрельба очень часто зависит от настроения — то получается, то не идет. Не знаю, почему так происходит, но от этого никуда не деться.
    Почему уток становится все меньше и меньше? Во-первых, за 17 лет кардинально поменялись охотничьи угодья. Сгнили и упали росшие в лесу деревья, когда-то затопленные водой, как следствие, снизились кормовые и защитные свойства водно-болотных угодий. Тотальное браконьерство, захлестнувшее страну, тоже не обошло водоплавающую дичь стороной, особенно уничтожение ее во время весенней охоты, когда граждане, считающие себя охотниками, палят во все, что движется, кроме самолета или парохода.
    Много утки в открытие или мало — не в этом суть. Праздник — все равно праздник. И.уже в середине августа из года в год в пятницу вечером, за ночь до открытия охоты, мы с друзьями собираемся в своем условленном месте. Радуемся тому, что встретились, что завтра охота, что с нами наши дети и что летают утки.
    А еще тому, что скоро закипит самовар и комаров немного. Радуемся тому, что мы любим охоту и что охотничье хозяйство России живет и будет жить, несмотря ни на что. В три часа ночи расходимся по местам и маскируемся в шалашах. Слушаем ночные звуки и ждем утиных налетов. Разве не в этом счастье? Вот так стоять в темноте и слушать свист крыльев пролетающих мимо уток, а потом видеть и стрелять по налетающим на тебя чиркам и кряквам. За это любить охоту и свою родину — Россию! Наслаждаться жизнью, такой, как она есть.
    В нашем Военно-охотничьем обществе очень давно состоит один старичок — охотник. Ему около восьмидесяти, но он продолжает ездить на летне-осеннее открытие. Сидитна скамеечке в шалаше и не стреляет по пролетающим над ним уткам. На мой вопрос ?Почему не стреляете?? с улыбкой отвечает ?Я.уток не вижу?. Так зачем же тогда ездить на охоту?! А.как ему жить без праздника, без волнительного ощущения охотничьей зори. Без этого жить он не сможет, и пока у него это есть, жизнь для человека не заканчивается. Впрочем, она не заканчивается и для других людей, называющих себя российскими охотниками и в действительности ими являющимися. Все остальное — мелочи жизни
Охота

Валерий Кузенков